Когда умрёт дядя Ваня? Возродится ли былая интеллигенция

Статья по теме

Вячеслав Костиков: Пора уже работать над ошибками

Волна чеховских настроений захватила Россию. Почти нет крупного города, имеющего театр, где не ставили бы Чехова. И что удивительно: почти лишённые динамики, заманчивого секса и злободневных политических намёков, эти спектакли собирают аншлаги.

Телевидение настырно и неутомимо впаривает нам силиконовые груди, насилие, «ментов», податливых «кисок», гадалок, дешёвую попсу, исшутившихся смехачей, тусовки модников, депутатов, политиков и их озолотившихся жён. А люди спрашивают билетики на «Дядю Ваню», на «Вишнёвый сад», на «Три сестры», которые мы уже многократно видели и знаем чуть ли не наизусть. Почему благие рассуждения людей, оказавшихся после Октябрьской революции лишними, продолжают волновать нас?

Популярность современного прочтения Чехова неслучайна. И связана она не только и даже не столько с Годом Чехова и не со скудостью нового театрального репертуара. Скорее - с потребностью русского человека, вовлечённого в пучину капиталистических страстей, понять смысл нового бытия. Мы смотрим не Чехова. Вместе с Антоном Павловичем мы пытаемся отыскать ответы на волнующие нас вопросы. Куда завела нас волна очередных великих потрясений? Те ли мы, что сто лет назад, или совсем другие? Не напрасны ли были жертвы и унижения «эпохи Ельцина»? Могут ли ужиться в уше чистоган и совесть, любовь к деньгам с любовью к ближнему?

Снова накануне

Чехов писал свои пьесы накануне «великих потрясений», о пагубности которых предупреждал Столыпин. Русская интеллигенция жила ожиданиями освободительных перемен. И стала их первой жертвой. ХХ век стал веком погрома русской интеллигенции. Лучшие люди науки и культуры были изгнаны за границу. По всей Европе они поднимали уровень университетского образования, пополняли научные лаборатории, способствовали (особенно в США) техническому прогрессу. Оставшиеся в коммунистической России (самые несговорчивые и наивные) были репрессированы. Основная же масса была загнана в подполье молчания, ограничена в правах. Дети дворян, купцов, буржуазии были лишены доступа в высшие учебные заведения.

Советская власть сконструировала новый тип «советского интеллигента». Упор был сделан на воспитание «правильно мыслящей» научно-технической интеллигенции. Основным материалом служила рабочекрестьянская масса, выходцы из провинции. Она была совершенно лишена духа и настроений чеховских пьес. Господствовал дух приспособленчества. Чеховским чайкам подрезали крылья, а интеллектуальный рацион ограничили вначале марксизмом-ленинизмом, а затем кратким курсом истории ВКП (б) под редакцией тов. Сталина.

Наше нынешнее интеллектуальное, научное и инновационное отставание от Запада - это в значительной мере результат моделирования особого типа «советской интеллигенции». Она была заряжена на решение узких задач индустриального и военного строительства, а в гуманитарной сфере - на продвижение идей социализма, на создание империи нового типа.

Ликвидация

Волна новых потрясений, прокатившихся по России в 90-е годы, завершила погром русской интеллигенции. На новом витке история повторилась не менее трагично, хотя и по-другому. Демократически настроенная часть советской интеллигенции, вскормившая перестройку, снова попала в ловушку грёз и иллюзий. Мечтала о демократии, о выходе из исторического тупика, об интеллектуальном и политическом единении с Западом, о взлёте культуры. Разочарование не заставило себя ждать. В течение нескольких лет командные высоты в бизнесе, в политике, в средствах информации захватила новая поросль прагматичных, циничных и по большей части беспринципных «новых людей». А ещё через несколько лет новые хозяева жизни предъявили свои требования и к культуре. Культура стала по преимуществу развлекающей, ублажающей, обслуживающей.

«Дяди Вани», худо-бедно приспособившиеся к реалиям социализма, приобретшего к концу ХХ века некоторое «человеческое лицо», снова были оттеснены на обочину. «Статусная интеллигенция», уже было привыкшая при М. Горбачёве к положению в обществе, к собственному голосу, к материальному достатку и даже к доле политического участия, была фактически ликвидирована.

Нет, в отличие от раннесоветского периода интеллигентов не изгоняли за границу (за исключением нескольких активных диссидентов), не бросали в тюрьмы, не высылали на Соловки и не мобилизовывали в «шарашки». Интеллигенцию просто лишили корма. Сбережения пропали в буре финансовых неурядиц, а зарплата стала настолько нищенской, что речь уже шла не о жизни, а о выживании. Уровень оплаты научных работников в у нас сегодня почти в 15 раз ниже, чем в США. Те, которые были помоложе и со знаниями, имеющими практическую ценность, ринулись за границу, пополняя «кремниевые долины» Америки и Европы. Большая часть оставшейся в стране интеллигенции оказалась в группе «новых бедных». По оценке ИМЭМО, с 1990 года за границу уехало около миллиона специалистов высокого и высшего класса. Инновационный уровень России весьма низкий и при советской власти упал ниже порога научно-технического выживания. Чтобы придать инновациям новый импульс, народ сегодня приходится идти, что называется, по миру, взывая о мозговой поддержке.

* * *

В ходе перераспределения социальных ролей интеллигенция потеряла не только статус, но и собственный голос. Интеллектуальная свобода подавлена не репрессиями, как при Сталине, а нищетой. Историческая роль русской интеллигенции, столь заметная до революции, фактически сведена к нулю. Место интеллигенции в обществе заняли даже не прагматичные «интеллектуалы» (как на Западе), а статусная бюрократия. А профессия бюрократии - заглядывать власти в глаза, угадывать её желания и соглашаться, соглашаться, соглашаться. Чеховская мечта уступила место чиновничьему самодовольству и насыщению. Неужели «дядя Ваня» окончательно умер? Хотелось бы думать, что нет. Ведь не умирают же пьесы Чехова. К тому же у нас появилась новая мечта: правнучек «дяди Вани» вот-вот родится в «Сколково»?

Вячеслав КОСТИКОВ