Химкинский лес: коррупция, произвол чиновников, митинги

Статья по теме

Лев Лещенко: «Не надо ныть, сидя на диване, а нужно работать!»

- До этого я считала, что живу в цивилизованном европейском государстве, а теперь понимаю, что страна наша состоит из удельных княжеств, в каждом из которых свои князьки и свои законы. Когда в нашу проблему вмешался президент Д. Медведев, строительные работы всё равно продолжались. И мы не понимали, как же так может быть. А у них (строителей. - Ред.), оказывается, госконтракт, где написано следующее: продолжать работы независимо от решения органов государственной власти. Мы своими глазами видели этот документ, когда вели судебные разбирательства, иначе бы не поверили.

И ещё я поняла, что западный бизнес работает по двойным стандартам. Французская компания «Винси» (один из подрядчиков строительства. -Ред.) делает вид, что по этому проекту нет никаких проблем, хотя я лично возила в их офис открытое письмо с протестом, под которым подписались 5 тыс. человек. На Западе в таком случае работы были бы немедленно остановлены. Так было в немецком Штутгарте: под строительство здания вокзала собирались уничтожить старинный парк. На улицы вышли 100 тысяч человек! А это реальные избиратели. На выборах одна из партий пообещала сохранить парк, за неё проголосовали - так и решился вопрос. Нам до этого ещё очень далеко.

- Женя, за то время, пока вы боретесь за лес, изувечили редактора «Химкинской правды» Михаила Бекетова, у вас пытались отобрать детей, а на днях вас избили. Вам не страшно?

- Сейчас в маршрутках есть наклейки с разными умными мыслями. Последняя - изречение Чингисхана: «Боишься - не делай, делаешь - не бойся». До нападения на Мишу Бекетова я знала его сильным, крепким двухметровым мужчиной, здоровым, активным. И что с ним сделали - голова на треть усечена, четырёх пальцев на руках нет, ноги нет, он что-то мычит, не разговаривает… Это было очень тяжёлое зрелище, я поняла, что люди, которым мы сопротивляемся, способны на всё, даже нанять нацистов, чтобы уничтожить нас их руками. И тогда же я поняла, что надо или всё срочно бросать и уезжать из этой страны, потому что я везде с этим столкнусь (конечно, можно закрыть на всё глаза и сделать вид, что меня всё устраивает), или, если невозможно на всё это закрывать глаза, надо принять для себя решение, что ты остаёшься и борешься. Благодаря тому что после случая с Бекетовым мы не стали сворачивать свою деятельность, а ещё громче об этом заговорили, кое-чего нам удалось добиться.

- Со стороны может показаться: вот, мол, баба-дура, неспроста ведь лезет на рожон: кто-то за ней стоит или она за деньги или за интересы чьи-то выступает…

- То, чем я занимаюсь, - защита своего образа жизни и окружающей среды: я не хочу гулять со своими двумя детьми по обочине трассы. Я один раз уже приняла решение уехать из Москвы поближе к природе, которую теперь у меня отнимают. А по поводу денег… Действительно, какие могут быть ещё, кроме финансовых интересов, цели у человека при защите окружающей среды? Я много подобных слухов о себе читала, но это говорит как раз об уровне оппонентов, об их представлении о том, за что стоит бороться и почём. У меня есть небольшой бизнес - микропроцессорная аппаратура, которая установлена на объектах высокого вольтажа, станциях, подстанциях. Мы следим, чтобы эта аппаратура работала без сбоев, и участвуем в проектировании объектов. В нашей отрасли это известная компания, хотя страшно низкорентабельная, мы честно платим все налоги. Какие собственные интересы я могу отстаивать, борясь против вырубки леса?

Что касается нашего общественного движения, проблема денег перед нами не стоит. Надо отпечатать тираж «Химкинской правды», нужна для митинга хорошая звуковая аппаратура - мы скидываемся на всё это сами, а ещё есть много сочувствующих людей, которые помогают. Проблема в другом - в невозможности обратиться ни в один орган госвласти, чтобы добиться законности и справедливости. Я плачу такие же налоги, как в Финляндии или Швейцарии, а при этом получаю от государства такой социальный пакет, как в Нигерии, и это обидно.

- В какой-нибудь Тульской области, где повальное пьянство, молодёжь на наркотиках, нет работы, думают, что в Москве народ совсем зажрался, за какой-то лес рубится не на жизнь, а на смерть. Может, для такой активной, как вы, выбрать цель посолиднее?!

- Да, проблемы алкоголизма, наркомании, безработицы, безусловно, серьёзные. Но для меня не менее серьёзными являются вопросы экологии. Я не могу защитить всех. Зато могу дать хороший совет. Когда таких движений, как наше, будет много в разных сферах и по всей стране, тогда у нас и будет гражданское общество. Я на своём примере хотела показать людям, что, если они борются за свои интересы, даже без денег, связей всегда можно чего-то добиться. Если каждый на своём месте не будет плакаться на жизнь, а сделает максимум, будет нам счастье. Произвол правоохранительных органов, коррупция во власти - всё это подразумевается, когда мы говорим про экологические проблемы. Коррупция - это не взятка гаишнику, это когда для достижения своих личных интересов чиновник преступает свои должностные обязанности и плюёт на законы. Любая трасса через любой лесопарк - это всегда коррупционный интерес чиновничества. А в данном случае мы имеем дело с международной коррупцией, потому что через иностранную фирму в офшоры, уверена, уводятся бюджетные миллиарды, выделенные на это строительство. Поскольку у нас милиция превратилась в цепных псов, которые действуют чётко по указке чиновников, сросшихся с большим бизнесом, значит, мы боремся и против произвола правоохранительных органов.

- Евгения, как вам кажется - российские граждане сегодня начали активнее выступать по различным поводам?

- Я вижу общий тренд: люди наконец очнулись и увидели, что нас обворовывают. У народа накопилась усталость против засилья одной партии: когда говорят «партия жуликов и воров», не надо даже уточнять, про кого идёт речь. И люди протестуют кто как может. Одни из травматики местную администрацию обстреливают, другие под бульдозеры ложатся, кто-то на Пушкинской площади поёт... Кстати, Шевчук, Троицкий и др. поддержали нас после того, как на меня одну натравили два автобуса ОМОНа. Узнав об этом, они сказали: «Совсем, что ли, ох...» - и вышли на митинг. Это политика прямых действий: выйдя на улицу и устроив там дебош, можно добиться встречи с Путиным и озвучить проблему. У нас народ своеобразный: молчит-молчит, а потом раз - и взрыв, и никто не знает, когда накопится критическая масса. 67 % населения Москвы нас поддержали, и 5-тысячный митинг тоже о многом говорит. Другое дело, у нас гражданское общество ещё далеко не такое, как в Европе. Мы не привыкли совместными усилиями что-то отстаивать.