Европа ждёт перемен? Политики бездействуют, народы принимают меры

Речь идёт о вирусе сепаратизма.

После трёх веков в составе Соединённого Королевства Великобритании и Северной Ирландии шотландцы потребовали у британского премьера Дэвида Кэмерона проведения референдума по вопросу независимости. В Испании независимости добиваются каталонцы и баски. В Италии виртуальные референдумы проводит регион Венето. Даже в благополучной Германии уже поговаривают о сепаратистских устремлениях жителей Баварии, которая всегда стояла особняком в числе 16 федеральных земель ФРГ. Что уж говорить о Бельгии, разделённой на голландскоязычную Фландрию и франкоязычную Валлонию?

Ключевой вопрос сегодня: как правильно именовать образовавшуюся тенденцию? Действительно ли это сепаратизм, заслуживающий порицания, или всё же речь идёт о борьбе за независимость, подкреплённой правом наций на самоопределение?

Увы, современная система международных отношений не позволяет дать ответ на этот вопрос.

При наличии двух противоположных точек зрения на проблему роль третейского судьи должно выполнить мировое сообщество. Оно не справляется. Тогда эту роль берут на себя более сильные страны. Прецеденты, имевшие место в истории, демонстрируют вольную трактовку международного права. То, что нормально для Косово, объявившего о независимости от Сербии в одностороннем порядке, оказывается ненормальным для Абхазии и Южной Осетии, покинувших Грузию, и для Крыма, расставшегося с Украиной. То, что нормально для Шотландии, почему-то не годится для Каталонии – власти Испании, как известно, запретили каталонцам проведение референдума по вопросу отделения.

«Всё дело в законодательстве стран, - пояснил «АиФ» политолог Фёдор ЛУКЬЯНОВ. – В Шотландии референдум был заранее согласован с Лондоном, он его разрешил. В Испании такое невозможно: это унитарное государство, и каталонский референдум (планируется 9 ноября) не будет иметь юридической силы».

Свою позицию высказал глава делегации французских парламентариев Т. Мариани: «Почему ситуация в Крыму должна рассматриваться иначе, чем ситуация в Шотландии или в Косово?»

Происходящее представляет собой благодатную почву для политических манипуляций. Если большую страну разделить, договариваться с ней будет проще.

Политическая воля

Тенденцию к сепаратизму нельзя предоставить самой себе в надежде на её скорое исчезновение. Она лишь укоренится исходя из правила, согласно которому всё на свете стремится от сложного к простому. Обратный процесс возможен лишь при наличии твёрдой политической воли. После того как в Баварии стали поговаривать о выходе из состава ФРГ, немецкое правительство отреагировало мгновенно: идею независимости Баварии назвали абсурдной, а особенно ретивым напомнили, что любые территориальные изменения возможны только по результатам общенародного референдума. То есть за отделение региона должны проголосовать большинство немцев.

Что ждёт Европу, если ей недостанет политической воли?

Тотальный передел государственных границ; анархия, вызванная массовыми референдумами: ведь националистические движения есть в любой стране. Катализатор процесса – нежелание или неспособность властей выполнять свою основную функцию делать жизнь народов лучше. Как каталонцы, так и шотландцы, жители наиболее развитых регионов в своих государствах, хотят отделиться прежде всего из экономических соображений: они недовольны тем, как происходит распределение доходов.

Реальность такова: одними запретами центробежных стремлений не прекратить. Для европейских лидеров прозвенел тревожный звонок – проблемы своего народа нужно решать.

Альтернативный вариант предложил князь Лихтенштейна Ханс-Адам II. На вопрос «Как по шкале от 1 до 10 вы бы оценили состояние демократии в Лихтенштейне?» он ответил: «От 8 до 9» и аргументировал так: « У нас гарантировано право одиннадцати муниципалитетов Лихтенштейна в любое время выйти из состава государства. Это право является демократическим элементом, который практически не сумела реализовать у себя ни одна другая страна в мире».

Такое государственное устройство специфично и едва ли подойдёт большинству стран Европы. Слишком много свободы гарантирует появление тех, кто попытается использовать её в дурных целях. Однако в целом идея верна: ни в богатом Лихтенштейне, ни в граничащей с ним не менее обеспеченной Швейцарии о сепаратизме даже не думают. При том что, например, швейцарская конфедерация включает в себя 26 кантонов, а народ использует четыре языка в общении и фактически представляет собой сплав швейцарского, итальянского, французского и немецкого народов.

Какой шотландец, испанец или тем более украинец станет бороться за независимость от государства, в котором ему жить хорошо? Вопрос риторический...