Счастливый билетик. Как Иннокентий Смоктуновский «вытянул соломинку»

Иннокентий Смоктуновский был актером, нарушавшим все возможные правила и совмещавшим все мыслимые противоречия. Его боготворили, называли гением и слагали о нем легенды. А сам он объяснял: «Если спросить, что же такое Смоктуновский, то это во многом моя жена». И говорил чистую правду.

На вершину

Для многих артистов роль Гамлета из трагедии Шекспира - своеобразная творческая вершина, после которой можно купаться в заслуженной славе до конца жизни. Смоктуновский стал одним из немногих актеров, кому удалось на эту вершину взобраться; более того, снявшись в фильме Козинцева, он был единодушно признан одним из лучших Гамлетов в истории. Но почивать на лаврах не собирался: столь же блистательно перевоплощался на сцене и на экране в Юрия Деточкина и Сальери, Ивана Грозного и Плюшкина…

Сейчас трудно себе представить, но карьера Смоктуновского едва не оборвалась на взлете. Обивая пороги московских театров, Иннокентий Михайлович, как он сам потом вспоминал, «прошел все круги ада». Театральный критик Анатолий Смелянский писал: «Ментальность» артиста была на редкость не подходящей для репертуара той поры. Ему некого было играть. Высокий, худой, с прозрачными голубыми глазами и светлыми, чуть вьющимися волосами, с каким-то завораживающе-странным голосом, испуганной, осторожной пластикой… Артист с такими данными был безнадежен для тех пьес, что определяли репертуар».

К слову, в столицу Смоктуновский подался из-за разбитого сердца: его первая жена Римма Быкова через два года после свадьбы увлеклась другим мужчиной и закрутила роман на глазах у всей труппы театра в Сталинграде, где оба служили. Тогда в порыве отчаяния Иннокентий изрезал все платья супруги на мелкие кусочки, а после решительно порвал и с прошлым, отправившись покорять Москву. «Если через пять лет вы обо мне не услышите, стало быть, я ушел из профессии», - заявил он на прощание в театре. Совсем скоро о нем услышал весь Союз.

«Я пришла»

Правда, поначалу будущий король сцены едва не пал духом из-за холодного приема в столице: ролей не предлагали, а ночевать порой приходилось на вокзале. Все изменилось после встречи с Суламифью Кушнир - художницей по костюмам театра «Ленком», куда Смоктуновского взяли-таки внештатным артистом. В своей книге «Быть!» Смоктуновский описывал ее так: «Тоненькая, серьезная, с копной удивительных тяжелых волос. Взгляд ее ничего не выспрашивал, да, пожалуй, и не говорил... Но вся она, особенно когда спускалась, да и сейчас, стоя прямо и спокойно передо мной, вроде говорила: «Я пришла!»

Суламифь стала его второй женой - Иннокентий Михайлович ласково называл ее «Соломкой». В каком-то смысле она и впрямь оказалась «счастливым билетом» - той самой соломинкой, уцепившись за которую, Смоктуновский поплыл навстречу новой жизни, славе и успеху.

У «Соломки» было много связей в театральной среде; так, она обратилась к знаменитому режиссеру Ивану Пырьеву, который распорядился пристроить Иннокентия Михайловича в Театр-студию киноактера, - там с него взяли слово, что он будет прежде всего играть в театре, а не выпрашивать роли в кино. Впоследствии Смоктуновский шутил, что обещание выполнил: клянчить роли просто не было нужды - ему и так их предлагали в огромном количестве.

А потом, опять же по знакомству, он получил приглашение на пробы князя Мышкина в спектакль «Идиот», который ставил Товстоногов в Горьковском театре. Сразу после премьеры Смоктуновский проснулся знаменитым, и предложения от режиссеров посыпались как из рога изобилия.

«Все как всегда»

Коллеги говорили, что великим актером Иннокентий Михайлович стал именно благодаря Суламифи. Жена была его проводником в новый мир: обучала хорошим манерам, прививала вкус... «Она художник по профессии и неистовый колорист по восприятию всего окружающего, - рассказывал сам Смоктуновский. - Может быть, и на мне-то она остановилась как на одной из красок, которой не хватало в ее палитре жизни».

В 1957 году у супругов родился сын Филипп, а через семь лет - дочь Мария, ставшая впоследствии балериной. Иннокентий Михайлович оказался рьяным семьянином: он звонил «Соломке» и детям отовсюду, где снимался или выступал на гастролях, забрасывал их письмами. Когда дочка поступила в хореографическое училище и принялась бороться с лишним весом, он сел на диету вместе с ней и безропотно жевал овощи. На это требовалась недюжинная сила воли, ведь Суламифь была замечательным кулинаром.

Смоктуновский ушел из жизни в 1994-м - в последний путь его провожали аплодисментами. Как вспоминал один из очевидцев, «в этот последний день у Иннокентия Михайловича все было как всегда». Суламифь прожила без него еще 22 года…

«Целуйте мне руку!» Иннокентий Смоктуновский мечтал о всемирной славе Подробнее

КСТАТИ

В конце июля 1994-го Иннокентий Смоктуновский приехал в Минск - это была одна из последних в его жизни встреч со зрителями. Тогда он рассказал о своих белорусских корнях: «По крови я белорус. Прадед мой Николай Смоктунович был егерем в Беловежской пуще. Еще при Александре II случайно застрелил зубра зимой. Их уже тогда государство оберегало, поэтому прадеда сослали в Сибирь вместе с семьей».