«Союз» без номера. В 1975 году советские космонавты выжили, упав из космоса

18, дробь 1...

Официальная история пилотируемых полетов в космос гласит — космический корабль «Союз-18» стартовал 24 мая 1975 года с космодрома Байконур с экипажем в составе Петра Климука и Виталия Севастьянова. Корабль успешно состыковался со станцией «Салют-4», на которой экипаж отработал два месяца. 26 июля того же года космонавты вернулись на Землю.

В этих словах нет ни слова неправды, однако и правда не вся. Дело в том, что корабль Климука и Севастьянова для посвященных имел несколько иное название — «Союз-18 В». О том, что случилось с «Союзом-18 А», или, иначе, «Союзом-18-1», специалистам космической отрасли распространяться не рекомендовалось.

Между тем, полет этого корабля является одной из самых драматичных страниц отечественной космонавтики, а его экипажу пришлось пережить то, что не выпадало больше никому.

Командиром корабля «Союз-18-1» являлся Василий Лазарев, а бортинженером - Олег Макаров.

Летающий доктор

Лазарев, уроженец Алтайского края, после службы в армии поступил в медицинский институт, стал хирургом, работал военным медиком. Служил Лазарев в батальоне аэродромно-технического обеспечения авиаполка 30-й воздушной армии. Но он с детства сам мечтал о полетах, и в 1952 году 24-летний медик делает резкий поворот — Лазарев поступает в Харьковское высшее военное авиационное училище летчиков в Чугуеве, которое заканчивает по ускоренной программе, получив специальность «летчик-истребитель».

Естественно, что столь разносторонний специалист оказался чрезвычайно востребован — Лазарев испытывал самолеты различных типов и модификаций, привлекался к испытаниям различного высотного оборудования летчиков (скафандр, противоперегрузочные костюмы, кислородное оборудование).

Лазарев участвовал в экспериментальных полетах стратостата «Волга» — того самого, с которого парашютист Евгений Андреев в рамках эксперимента «Звезда» совершил уникальный «прыжок из космоса». Василий Лазарев налетал на «Волге» 28 часов.

Когда зашла речь об испытаниях «новой техники», как аккуратно называли полет человека в космос, Лазарев оказался в числе первых добровольцев. Он проходил медкомиссию вместе с Гагариным, Титовым и другими членами «первого отряда», но ... получил отвод от медиков.

Настойчивости Лазареву было, однако, не занимать — в 1964 году он был отобран для подготовки к полету на трехместном космическом корабле «Восход». Лазарев оказался вторым дублером врача Бориса Егорова. И, хотя в самом полете он участия не принял, на сей раз на него обратили внимание, и в итоге Василий Лазарев стал членом отряда советских космонавтов.

Инженер, прорвавшийся в космос

Лазарев проходил подготовку по нескольким программам, в том числе в рамках пилотируемого советского «лунного проекта». Именно тогда его напарником по экипажу стал Олег Макаров.

Олег Макаров, уроженец Тверской области, прежде, чем оказаться в рядах космонавтов, создавал для них технику. В 1957 году он окончил МВТУ имени Баумана и пришел на работу в ОКБ №1 — знаменитое конструкторское бюро Сергея Королева. Макаров занимался разработкой первых советских пилотируемых космических кораблей.

Как и многие другие молодые инженеры КБ Королева, он хотел сам слетать в космос. В 1966 году Макаров был зачислен в отряд космонавтов, и несколько лет готовился по «лунной программе». Инженер был в числе тех, кто должен был отправиться в лунную экспедицию одним из первых.

Однако поражение в «лунной гонке» заставило Советский Союз пересмотреть свои приоритеты.

Лазарева и Макарова, из которых сложился отличный экипаж, перевели на подготовку к полету на станцию «Салют-2».

«Испытательный» экипаж

Подготовка эта шла в тяжелой обстановке. Пилотируемая программа СССР была прервана после гибели экипажа корабля «Союз-11» из-за разгерметизации при возвращении на Землю.

Станция «Салют-2», куда должны были лететь Лазарев и Макаров, вышла из строя, и программа полетов вновь была пересмотрена.

Серия неудач подорвала уверенность советских специалистов. Новый «Союз-12» проверяли многократно, для экипажа были разработаны новые скафандры, призванные исключить повторение трагедии «Союза-11».

И все-таки, как не проверяй, как не старайся исключить неожиданности, а всего на Земле учесть нельзя. Экипажу «Союза-12» в известном смысле предстояло вновь сделать то, что сделал Гагарин, — открыть другим дорогу в космос.

Эту миссию возложили на Василия Лазарева и Олега Макарова.

27 сентября 1973 года «Союз-12» с Лазаревым и Макаровым успешно стартовал с космодрома Байконур. Полет продолжался 1 сутки 23 часа 15 минут 32 секунды и завершился благополучно. Конструкторы выдохнули — пилотируемая программа спасена! Лазарев и Макаров стали Героями Советского Союза, после чего стали готовится к новому космическому полету — на сей раз на орбитальную станцию «Салют-4».

Аварийная ситуация

В январе 1975 года Лазарев и Макаров были дублерами экипажа «Союза-17» — Алексей Губарева и Георгия Гречко. По установившейся традиции, дублеры отправляются в космос следующими.

Старт «Союза-18» был назначен на 5 апреля 1975 года. В отличие от полета на «Союзе-12», специалистам этот запуск экстраординарным не казался — ведь те же Губарев и Гречко благополучно добрались до станции, полностью отработали программу полета и успешно вернулись.

5 апреля тоже все начиналось благополучно. Традиционные предполетные процедуры, посадка экипажа в корабль, старт... Ракета, как и положено, в 11:04 уносит «Союз-18» в небо.

Все шло нормально, в положенный срок отделилась первая ступень, затем в расчетном режиме произошел сброс головного обтекателя. На 261-й секунде полета должно было произойти отделение второй ступени, однако вместо этого ракету стало ощутимо раскачивать, причем амплитуда увеличивалась. Очень быстро стало ясно — носитель, не донеся космонавтов до расчетной орбиты, отказал. Сработала аварийная система, отстрелившая возвращаемый аппарат.

26g

Произошло это на высоте чуть менее 200 километров, то есть де-факто уже в космосе. При этом аварийный спуск происходил в неуправляемом режиме. Проще говоря, спускаемый аппарат «Союза-18» падал из космоса.

В условиях неуправляемого спуска перегрузки значительно возрастают. В ситуации, в которой оказались советские космонавты, эти перегрузки представляли прямую угрозу для жизни.

Василий Лазарев, описывая свои ощущения в тот момент, сравнивал их с машиной, наехавшей прямо на грудь. Олег Лазарев вспоминал: «Однажды, перенеся на центрифуге нагрузку в 10g, я обратил внимание сопровождавшего меня врача на множество красных точек, покрывавших спину испытателя, которого крутили до меня. Врач спокойно ответил: «Это мелкие сосуды полопались. У тебя на спине то же самое». Но когда «Союз-18» летел к Земле, на его экипаж навалились перегрузки в 20g. Какой величины тяжесть, давившая на космонавтов, достигла на пике, точно неизвестно. Василий Лазарев рассказывал, что специалисты, разбирая телеметрию, отметили, что на несколько секунд она выросла до безумных 26g. В этот момент у космонавтов отказало зрение и была зафиксирована остановка сердца.

На Земле у специалистов не было полной картины происходящего, но и без этого у многих прибавилось седых волос.

В себя космонавты пришли тогда, когда сработала парашютная система. Тренированные организмы выдержали немыслимые перегрузки, хотя продлись они чуть дольше, и выжить экипажу «Союза-18» было бы не суждено.

Гнев конструктора Глушко

Командир корабля Василий Лазарев рассказывал, что, придя в себя, он увидел, что бортинженер ему что-то говорит. Но понять, что говорит напарник, он не мог — временно отключился и слух.

Экипаж попытался связаться с ЦУПом, чтобы уточнить, где приземлится спускаемый аппарат. Но связи не было. Вернее, космонавты не слышали ЦУП, зато в ЦУПе прекрасно слышали, что говорят на борту.

— Олег, куда садимся? — спрашивал Лазарев.

Макаров не знал, что его слова слышит генеральный конструктор Валентин Глушко. Услышав «критику» бортинженера, Глушко пошел пятнами, приказал отключить трансляцию, и громогласно пообещал, что Макаров больше никогда в космос не полетит.

Сам «прыжок в космос» занял чуть больше 4 минут, а вместе с посадкой весь полет продлился меньше 22 минут. Но приключения экипажа продолжались.

Макаров не зря говорил о Китае и Тихом океане. Дело в том, что аварийная посадка при отказе второй ступени ориентировочно должна была произойти на Алтае, либо, если не повезет, в Китае, отношения с которым у СССР тогда были весьма непростые. В случае отказа третьей ступени космонавтов ожидало купание в океане.

На краю «Теремка»

В результате случилось «меньшее из зол» — «Союз-18» приземлилс в глухом труднодоступном районе к юго-западу от Горно-Алтайска, но на советской территории.

Но в момент посадки над Лазаревым и Макаровым вновь нависла угроза гибели. По инструкции, экипаж после приземления должен был отстрелить парашют. Однако у спасателей был свой взгляд на ситуацию. Во время различных экспериментов они обратили внимание на то, что при посадке в горном районе спускаемый аппарат после отстрела парашюта может запросто покатиться по склону с самыми печальными последствиями. Поэтому экипажу «Союза-18» спасатели дали неофициальную рекомендацию: в случае чего, сначала осмотритесь, а уж потом отстреливайте парашют.

Единственное, что во всем этом было забавным, так это название горы, на которой оказались покорители космоса — Теремок-3.

В месте посадки лежал густой снег, температура была минус 7, и космонавтам необходимо было выживать в прямом смысле этого слова.

Подступиться к Лазареву и Макарову у спасателей не получалось. Первым, кто к ним добрался, оказался геолог, который высадился с вертолета геологической партии. Однако поднять космонавтов наверх вертолетчик не смог. Штатная спасательная партия, штурмуя Теремок-3, угодила под лавину, и уже их пришлось спасать — слава Богу, обошлось без жертв.

На следующий день одному из вертолетов ВВС, не входивших в официальную спасательную группу, удалось, на свой страх и риск, поднять космонавтов и геолога, и эвакуировать их в безопасный район.

«Урезанный» полет — «урезанные» награды

К действиям космонавтов никаких претензий быть не могло — их поведение иначе, как героическим, назвать нельзя. Но в СССР сообщать о космических неудачах было не принято, в СМИ попадала информация только о тех случаях, которые уж совсем нельзя скрыть.

Ветераны советской прессы вспоминают, что журналистов 5 апреля 1975 года выставили с Байконура сразу после того, как стало ясно, что что-то пошло не так.

После этого молчание длилось еще восемь лет, пока о некоторых подробностях происшедшего не разрешили написать «Красной Звезде».

Космонавтов за полет отметили, но по «урезанному» варианту — по заведенному в СССР порядку, за второй полет полагалось звание вторая «Золотая Звезда» Героя Советского Союза и орден Ленина, однако Лазарева и Макарова отметили только орденами Ленина за героизм.

А у аварийного «Союза-18» отняли номер, передав его следующему кораблю. Так и остался он в истории под странным наименованием «Союз-18-1».

Перегрузки не прошли даром

Сами космонавты считали, что ничего такого героического они не совершили, и сожалели только о том, что полет сорвался.

Официально заявлялось, что страшные перегрузки никак не отразились на здоровье космонавтов. Действительно, поначалу казалось, что так оно и есть — и Лазарев, и Макаров остались в отряде космонавтов.

Но затем выяснилось, что это испытание не прошло даром — у космонавтов стали обнаруживаться болезни, одна за одной.

Макаров, который был на пять лет моложе, продержался в строю дольше — вопреки угрозам конструктора Глушко, он еще дважды летал в космос, на «Союзе-27» и «Союзе Т-3». Кстати, во время старта «Союза Т-3» командиром дублирующего экипажа был Василий Лазарев, провожавший в космос своего давнего напарника.

Самому Лазареву полететь к звездам больше было не суждено. В 1985 году он был уволен из Вооружённых Сил в запас и отчислен из отряда космонавтов в связи с состоянием здоровья. Он умер 31 декабря 1990 года в возрасте 62 лет.

Олег Макаров после ухода из отряда космонавтов испытывал проблемы с сердцем, настолько серьезные, что в 1998 году ему была сделана операция. Однако восстановиться полностью он так и не смог — 28 мая 2003 года он умер от инфаркта в возрасте 70 лет.

А драматичная история их полета в 1975 году, которая с легкостью затмевает сюжет голливудской «Гравитации», и по сей день для большинства остается неизвестной...

Андрей Сидорчик