Оскарас Коршуновас: «У меня есть белорусские корни»

В биографии мастера есть один факт, который мы можем записать на свой счет как повод для гордости: у режиссера белорусские корни. Дед Оскараса Коршуноваса родом из-под Могилева.

- До революции у моих предков была фамилия Коршун. В советское время ее «осоветили», присоединив суффикс «-ов», а уже потом она стала литовской при добавлении «-ас», - рассказал в интервью «АиФ» Оскарас КОРШУНОВАС. – Остались ли родственники в Беларуси? В детстве летом мы с родителями приезжали к ним в гости…

Статья по теме

Мнение критика: «Белорусам очень повезло, что в Минске есть «ТЕАРТ»

Прятался под крышей «Минска»

- Несколько лет назад ходили разговоры о том, что вы, возможно, поставите спектакль в Театре имени Янки Купалы. Эти планы в силе?

- Были хорошие намерения, но по ряду причин они не реализовались. Зато теперь есть идея интересного проекта. В Минске появилась прекрасная площадка ОК16 – она мне очень понравилась: я уже вижу, что там можно сделать. Кстати, в Вильнюсе подобное помещение на месте бывшего завода «прозевали»: могли бы отдать под культурные проекты, но предпочли построить апартаменты.

- Зарубежные критики очень хвалят современную белорусскую драматургию. Возможно, вы хотите создать постановку именно по пьесе белорусского автора?

- Действительно, интересных драматургов немало. А я хочу поставить «Чернобыльскую молитву» Светланы Алексиевич. Чернобыльская трагедия отзывается в моем сердце, и это не просто слова. Мое поколение прекрасно помнит 26 апреля 1986 года: мы с друзьями играли во дворе в баскетбол, когда начался дождь. В то время в Вильнюсе был магазин «Минск» - мы побежали прятаться от дождя под его крышей. Позже нам сказали, что на ЧАЭС произошел взрыв, а дождь, под который мы попали, был радиоактивный.

Тема атомной энергетики до сих пор очень актуальна в Литве (в 2009 году была закрыта Игналинская атомная электростанция, для чего были выделены несколько миллиардов евро. - Прим.). А сейчас в шестидесяти километрах от Вильнюса возводится АЭС.

- В спектакле «Свадьба», который вы показали на фестивале «ТЕАРТ», есть вкрапления очень интересных наблюдений о белорусской действительности. Смешно получилось, когда герой говорит, что, поев белорусской гречки, можно обрести чувство собственного достоинства…

- Наблюдения о вашей стране были почерпнуты мною буквально накануне спектакля. Когда мы ехали в Минск на поезде, я познакомился с литовским предпринимателем, у которого в Беларуси очень неплохо идет бизнес. Он поделился, что вести дела в Беларуси в немалой степени легко благодаря тому, что у вас нет коррупции.

Статья по теме

«Многое впервые». Директор «ТЕАРТа» рассказала, что ждет любителей театра

- Серьезно?

- Как он выразился, в Литве некоторые вопросы решать сложнее. И по приезде в Минск пригласил меня в ресторан. Там подали гречневую кашу с грибами и луком, которая меня очень впечатлила. Такая предыстория.

Как было тогда и сейчас

- Герои спектакля также дискутируют о советском прошлом и нынешнем времени – все как в постсоветском обществе. Эти дискуссии и споры то затихают, то разгораются. Одним кажется, что при СССР жилось расчудесно, другие доказывают, что это было время потерянных возможностей, ограничений, дефицита, несправедливости.

- Современная Литва – не исключение: в нашем обществе тоже периодически сравнивают, как было в СССР и как сейчас. Некоторые представители старшего поколения не скрывают ностальгии по тем временам и того, что они не смогли вписаться в современные реалии. 

Но в нашей истории было не только советское прошлое. После развала СССР наступили страшные времена «дикого капитализма». Вот где были нужны сила и стойкость, чтобы пережить беспредел «лихих 90-х». Тогда огромное количество людей, видя всю безнадежность происходящего, рванули за границу. Я поставил спектакль «Изгнание» по пьесе модного литовского писателя Марюса Ивашкявичюса. Очень сильное произведение и очень востребованное у зрителя. Постановка длится шесть часов и рассказывает про эмиграцию – когда люди уезжали из страны с билетом в один конец в никуда, не зная языков и не представляя, с чем столкнутся.

- Но сегодня, как говорит статистика, многие молодые люди тоже эмигрируют из Литвы – туда, где возможностей больше и зарплаты выше.

- Это другое: люди уезжают работать, учиться, однако не теряют связей с родиной. Я познакомился с одним предпринимателем: он зимой работает в Норвегии – продает рыбу. А летом приезжает в Литву и трудится на своей ферме. То есть сегодня не обязательно быть чернорабочим, чтобы выжить: люди могут получить образование в любой стране и найти хорошую работу – не обязательно в Литве.

Однако появились новые проблемы, которые сегодня раскалывают Европу. Спектакль «Тартюф», который мы в июле показали на Авиньонском фестивале, как раз об этом: ханжество, популизм сегодня в почете у многих, в том числе у политиков. 

Классика есть классика

- Получается, вы – режиссер-бунтарь? Свой первый спектакль по Хармсу вы называли протестом. В «Тартюфе» - серьезные политические заявления.

- Начинал я с юношеской анархии. А сейчас не мог обойти стороной тот факт, что многие современные политики скрывают свое истинное лицо, фарисейничают, по сути, манипулируют общественным сознанием и преследуют совершенно иные цели, нежели те, о которых заявляют во всеуслышание. Доходит до смешного: один политик-либерал в предвыборной гонке заявлял, что покончит с коррупцией. Этому человеку поверили, проголосовали за него, он пришел к власти, и ему дали самую большую взятку – 200 тыс. евро. 

- Похоже, борьбу с взяточничеством мы все проиграли: мздоимцы как сотни лет назад были, так и после нас не выведутся… Видимо, поэтому классика будет всегда актуальна. А современные пьесы, как сказал Павел Пряжко, - это на год-два.

- Классика есть классика. Что касается новой драмы, то на волне демократических перемен в театре туда пришла аполитичная молодежь, которая стала писать все что заблагорассудится. С одной стороны, вседозволенность, с другой – ничего сказать не можем и не хотим. Есть еще такая проблема, как проектная культура – когда что-то пишут просто для того, чтобы получить гранты. Это сейчас очень распространено: написали - «поиграли» с постдрамой и постмодерном, поставили спектакль для себя, а в действительности получилось местечково и неинтересно. Когда критики становятся и драматургами, и режиссерами – это самодеятельность.

Если вспомнить конец 90-х - начало нулевых, тогда был сильный взрыв новой драмы, в котором я принимал активное участие и ставил пьесы талантливых драматургов. Они уже стали классиками нового времени - Сара Кейн, Марк Равенхилл, Мариус фон Майенбург. Сегодня пора ставить что-то другое. Я уже упоминал Марюса Ивашкявичюса. Недавно в Русском драматическом театре в Москве я поставил его пьесу «Русский роман» (про Льва Толстого и его жену Софью), за которую он получил «Золотую маску».

- Сфера культуры, как правило, финансируется по остаточному принципу: денег на постановки выделяют мало, зарплаты у актеров невысокие… Кто-то в таких условиях опускает руки, а как выживает ваш театр?

- Выживаем благодаря тому, что много ездим по фестивалям и ставим совместные спектакли в копродукции. Но это частный случай. Конечно, чтобы театральные процессы не замедлялись, необходима такая система финансирования сферы театра, как в странах Скандинавии, Германии, Польше. А лучше взять пример с Китая, где на постановки выделяют огромные бюджеты, привлекают лучших мастеров и представляют результат работы в огромных, самых лучших залах, которых в Европе нет и близко. За 10 лет, что мы ездим в Китай, там появился целый пласт театральной культуры. Интересно, что к артистам театра отношение такое же, как к рок-звездам: поклонники ездят за ними по городам, просят автографы.

Это старая истина: можно все средства направлять только на строительство дорог, мостов, домов. Но если не уделять внимания культурному строительству, то и эти объекты не простоят долго. Думаю, здесь все очевидно, и никому ничего не надо расшифровывать.