Вся сласть - Советам. Как делили квартиры, вагоны и деликатесы

Статья по теме

Сказки «Доктора Брэгга». Американец и «главный зожник СССР» всем врал

Октябрьская революция 1917 года, потрясшая страну 95 лет назад, делалась под лозунгами равенства и братства. Но сами её творцы не питали иллюзий на тему всеобщего благоденствия и социальной справедливости. С первых же месяцев после прихода большевиков к власти начало формироваться новое привилегированное сословие.

«Мёртвые души»

Благами и привилегиями новая власть стала обзаводиться уже вскоре после Октября. Дома помещиков и капиталистов приспособили под дачи, ввели для себя «литерные» пайки, стали тратить немалые средства на отдых, лечение и даже встречи за рубежом с жёнами (как это случилось осенью 1918 г. с Ф. Дзержинским)... При этом предводители большевиков были не прочь порассуждать о равенстве и даже пристыдить некоторых «зарвавшихся» коммунистов. Г. Зиновьев, например, публично высмеивал и осуждал тех, кто «требует себе привилегий…» Однако А. Микоян вспоминал по этому поводу: «Я ехал с ним из Баку в одном поезде - поезде Коминтерна… Меня поразило, что Зиновьев… не только сам ехал в отдельном вагоне…, но и держал себя крайне отчуждённо…»

Даже в ситуации Гражданской войны и массового голода партийная верхушка не знала проблем, которые одолевали трудящиеся массы. Неслучайно в первом обращении Контрольной комиссии к членам РКП(б) отмечалось, что «в обстановке страшной нищеты, когда люди считают маленькие кусочки хлеба за драгоценность… перед нами налицо пустившая корни болезнь отрыва части работников от масс и превращения некоторых лиц, а иногда и целых группировок, в людей, злоупотребляющих привилегиями, переходящих все границы дозволенного…»

В 1920 году при ЦК РКП(б) и Президиуме ВЦИК была создана спецкомиссия во главе с М. К. Мурановым по проверке привилегий лиц, проживающих в Кремле. Всего там обитали на тот момент 1112 человек, в том числе 58 ответственных партработников. Комиссия работала с 25 декабря 1920 г. до весны 1921 г. и выяснила массу любопытного.

Вольготно жила, например, семья наркома просвещения А. В. Луначарского: 12 комнат на 6 человек, включая прислугу. Большими квартирами могли похвастаться член ВЦИК Ю.М. Стеклов (4 человека в 5 комнатах), член коллегии Наркомвнешторга Я.С. Ганецкий (Фюрстенберг) (6 человек в 5 комнатах) и др. Причём для получения большей жилплощади начальство зачастую прописывало близких и дальних родственников из других городов. Характерно и то, что у большинства партийных бонз в те непростые времена были не только няни для детей, но и прислуга.

«Вот такие рыбины»

Ещё более «вкусные» подробности жизни той элиты комиссия Муранова узнала при знакомстве с ее продовольственным снабжением. Оно осуществлялось по двум линиям: через предоставление обедов в кремлёвской столовой и путём получения продуктов на складах Продотдела ВЦИКа. В рацион обедов включались мясо, дичь, рыба, крупы, картофель, сало и т. п. Дежурным и лицам, занятым сверхурочно (а таковыми считались почти все члены руководства), дополнительно выдавались сливочное масло, мясо, сыр, ветчина, колбаса, икра (зернистая чёрная), яйца и сардины. После Гражданской войны аппетиты верхушки ещё более возросли. Галина Кравченко, невестка Л. Б. Каменева, вспоминала о кремлёвских обедах конца 20-х гг. (эти воспоминания приводит Лариса Васильева в книге «Дети Кремля»): «Пятьсот рублей вносили на месяц за человека, и я ездила за обедами. Обеды были на двоих… но девять человек бывали сыты этими обедами… В «кремлёвке» к обедам давалось всегда полкило масла и полкило чёрной икры. Зернистой. Вместе с обедом или вместо него можно было взять так называемый «сухой паёк» - гастрономию, сладости, спиртное. Вот такие рыбины. Чудные отбивные. Всё, что хотите. Если нужно больше продуктов, всегда можно было заказать».

Но вернёмся в начало 20-х. Комиссия Муранова выяснила, что в феврале 1921 г. в столовой Совнаркома регулярно получали обеды семьи: Крестинского - 2 обеда, Радека - 3 обеда, Калинина - 5 обедов, Троцкого - 5, Томского - 5, Каменева - 5, Рыкова - 5… Самыми прожорливыми - по 7 обедов на семью - оказались нарком просвещения Луначарский и нарком продовольствия Цюрупа, тот самый, который, согласно советской мифологии, страну кормил, а сам падал в голодные обмороки… Приболевшим руководителям полагалось усиленное питание, чем вовсю пользовались отдельные кремлёвские товарищи - например, сказаться больным очень любил Л. Каменев.

Но обеды обедами, а ведь надо было ещё завтракать и ужинать. Со складов ВЦИКа только за ноябрь 1920 г. семье Ленина было отпущено 24,5 кг мяса, 60 яиц, 7,2 кг сыра, около 1,5 кг сливочного масла, 2 кг зернистой икры, 4 кг огурцов, более 30 кг муки и круп, 5 кг сахара и 1,2 кг монпансье, килограмм сала и даже 100 папирос. Правда, нигде не указано, как использованы продукты. Вполне может быть - и на благотворительные цели... Только за 3-4 ноября 1920 г. «голодающий» Цюрупа получил со склада 20 кг хлеба, 8 кг мяса, 5 кг сахара, 3,4 кг сыра, 1,2 кг кофе, 22 банки консервов, 4 кг яблок и др. На его фоне Сталин выглядел аскетично: в том же ноябре 1920 г. будущий вождь получил на семью всего 4 кг муки, 2 кг мяса, 800 г соли, 2 кг сахара, 1,6 кг масла, 1,2 кг сыра, 1,2 кг риса и 50 г перца. Кофе и перец, разумеется, привозили из-за границы, но многие продукты были со своей, «кремлёвской» грядки. В распоряжении элиты был собственный совхоз «Лесные поляны» - он вырос из приусадебного хозяйства, снабжавшего загородный дом Ленина в Тарасовке в 1918-1919 гг. Любопытно, кстати, что этот дом находился в бывшем особняке помещицы Салтыковой (Салтычихи).

Подготовил Виталий ЦЕПЛЯЕВ 

О том, как вожди большевиков пользовались служебным автотранспортом, какие банкеты закатывали в Кремле и чем закончилась борьба с привилегиями, - читайте в следующем номере «АиФ».