Есть ли жизнь на трассе? С развитием Интернета многие ушли с обочины, но не из секс-бизнеса

По рассказам дальнобойщиков-старожилов, в 90-х на трассе было огромное количество женщин, оказывающих сексуальные услуги. Сегодня с развитием Интернета многие ушли с трассы, но отнюдь не из секс-бизнеса.

Во многих странах уделяется огромное внимание снижению вреда от ВИЧ-инфекции. Прошли времена, когда вирус был «прерогативой» групп риска (потребители инъекционных наркотиков (ПИН), женщины секс-бизнеса (ЖСБ) и мужчины, имеющие секс с мужчинами (МСМ)). ВИЧ-инфекция сегодня затрагивает все население, причем основной путь ее передачи – половой.

Какие шаги лучше всего предпринять в сексуально раскрепощенном обществе, где спрос на так называемую "любовь за деньги", секс для удовлетворения сиюминутных физиологических потребностей  до сих пор актуален? Искоренить проституцию как явление? В наших реалиях в данный момент это неосуществимо: пока есть спрос - будет и предложение. Убедить партнеров хранить друг другу верность? Почему-то этот пункт тоже пока не работает. Тогда какой выход? Работать над снижением вреда: сегодня такая работа в Беларуси ведется при поддержке Министерства здравоохранения в рамках гранта Глобального фонда для борьбы со СПИДом, туберкулезом и малярией «Сдерживание эпидемии ВИЧ и сокращение заболеваемости и смертности от ВИЧ в Беларуси».

Корреспондент «АиФ» отправился вместе с мобильной группой на трассу М1, чтобы на практике увидеть, как ведется работа с представителями одной из уязвимых групп.

Как там, «в поле»?

Мобильный анонимно-консультационный кабинет (МАКК) выезжает «в поле» в разное время. Наша группа с новоиспеченным членом команды – журналистом - отправилась в путь в 17.00. Меня предупреждают, что побыть анонимным наблюдателем не удастся:  в своей работе члены группы придерживаются принципа прозрачности. Если кто-то из ЖСБ изъявит желание пообщаться и поведать представителю СМИ свою историю, тогда – пожалуйста.

При знакомстве менеджер-водитель Артем поражает своей открытостью и искренней улыбкой. «В этом проекте нет случайных людей, - объясняет координатор Анастасия МИНКЕВИЧ. – Каждого мы, как бриллиант, высматривали и отбирали. Среди социальных работников есть люди, которые в проекте уже более десяти лет: врачи, юристы, медсестры, психологи. Нам нужны открытые, умеющие общаться, располагающие к себе люди, потому что ЖСБ – закрытая группа, тяжело идут на контакт, боятся».

Пока Артем загружает в машину средства защиты и буклеты, спрашиваю у юриста Александра, который выезжает 2 раза в месяц на МАКК и 1 раз в неделю дежурит в стационарном АКК, за какой помощью к нему обычно обращаются. «За житейской: часто девушек интересуют нюансы бракоразводных процессов, раздела имущества, очень много вопросов, касающихся Декрета №18 и взыскивания средств, - перечисляет молодой человек. – Многих из них лишают родительских прав: девушки переживают, осознают, что не самые достойные матери. Обычно они начинают звонить и спрашивать, что делать, когда приходят комиссии для ознакомления с условиями жизни детей и забирают их. Но мои консультации носят рекомендательный характер, я не могу представлять ничьих интересов в суде».

Пути неисповедимы

Пока едем за социальным работником Татьяной, ребята вспоминают нештатные ситуации, которые случались в их работе. «Бывало, пьяные люди к нам приставали, выражали агрессию, - говорит Артем. - Но согласно инструкции мы не имеем права принимать участия в каких-либо конфликтах и при возникшей опасности обязаны сразу уехать». – «А вы ездите по одним и тем же маршрутам?» - «Периодически меняем направления. Наша задача состоит в том, чтобы найти и охватить как можно больше людей, но предугадать, как сложится поездка, нереально. Девушки обычно выходят на работу, когда у них заканчиваются деньги. Кто-то ходит каждый день, кто-то - раз в неделю, кого-то мы видим раз в два месяца. Порой в хорошую погоду нет никого, а при «минус двадцать» стоят…»

«А вы ни с кем не пытались поговорить по душам, чтобы человек вырвался из этого болота?» - «Такие случаи были, но связаны они были с проектом, давшим возможность девушкам получить профессию на курсах, - говорит Артем. - К нам, например, после окончания курсов две девчонки приходили с тортом, благодарили, потому что благодаря полученной профессии они оставили трассу. Но сейчас этого проекта нет, видимо, не нашли финансирования».

Сарафанное радио

Забрав социального работника Татьяну, полностью «укомплектованный» МАКК выезжает на трассу. Вот и первая остановка. Артем выходит из машины, здоровается с девушкой, она кивает ему в ответ. Татьяну девушка тоже узнала и сразу отчеканила: «ВИЧ передается половым путем, секс должен быть только защищенным». Все засмеялись. Соцработник предложила девушке талон для обследования на инфекции, передающиеся половым путем (ИППП), и задала еще несколько вопросов по профилактике: повторенье – мать ученья все-таки! Артем в свою очередь достал пакет со средствами защиты и гигиены и спросил: «Ты ведь проходила тест на ВИЧ?» - «Да, месяц назад». – «Тогда до следующего раза». Уже в машине Артем - а именно он проводит тестирование - объяснил: тест на ВИЧ сдается не чаще, чем раз в три-шесть месяцев, и только когда человек трезв. Результаты носят рекомендательный характер, и в случае необходимости задача специалистов МАКК - направить женщин в учреждение здравоохранения.

Как относиться?

Через десяток километров Артем наметанным глазом замечает на противоположной обочине женщину. «Ого, - говорю, - глаз - алмаз, а я и не обратила внимания». На это Татьяна философски заметила: «Так и в обществе: не замечая каких-то проблем, люди убеждают себя в том, что их не существует».

Пока мы ищем место для разворота, пытаюсь задать тон дискуссии: «Не все же обязаны толерантно относиться к этому явлению: у людей масса своих проблем, и о них так не пекутся. Почему общество должно проникнуться проблемами женщин секс-бизнеса?» «Все зависит от конкретного человека и его восприятия, - рассуждает Татьяна. – Право на существование имеет любая точка зрения – и негативная, и лояльная, и безразличная. Другой вопрос, что люди, которые не хотят замечать таких проблем и принимать участие в их решении, не должны вставлять палки в колеса тем, кто не хочет оставаться безучастным, и принимать в штыки их выбор».

Подъезжаем к женщине: новенькая! Татьяна выходит из машины, разговаривает с ней. Женщина кивает, и Артем сразу понимает, что она согласна пройти тест на ВИЧ. Мы оставляем Артема с женщиной в машине, Татьяна тем временем делится впечатлениями: «Она слышала о нас от своей знакомой, поэтому сразу пошла на контакт. Часто девушки, которые о нас не знают, избегают общения, боятся». – «О чем вы так долго беседовали?» - «Как всегда – о путях передачи ВИЧ, профилактике, возможности обследоваться, о безопасном сексуальном поведении и об ответственности за их деятельность». Напоследок Артем вручает женщине пакет с традиционным набором средств – миссия выполнена! Потом, уже в машине, молодой человек размышляет: «Люди бывают разные: вот эта женщина была очень спокойна. Некоторые девушки, возможно, под воздействием алкоголя или психотропов могут вести себя неадекватно, например, начинают смеяться, узнав, что у них ВИЧ. Кому-то очень нужно выговориться, рассказать о своих успехах и получить наше одобрение. Кстати, среди них есть и такие, кто бросает принимать наркотики. Конечно, нужно делать скидку и на то, что информацию мы получаем с их слов…»

Высказываю сомнение: «Насчет того, что могут сами бросить, пожалуй, преувеличение». Артем обосновывает: «Главное, наверное, – мотивация. Одна девушка рассказывала, что бросила принимать наркотики из-за ребенка, которого ей нужно на ноги поставить. Еще одна испугалась, когда умерла ее подруга от передоза. Но это единичные случаи, поэтому для нас большая радость, когда в их жизни случается что-то хорошее».

«А вы уверены в том, что они используют презервативы?» - продолжаю разговор. Татьяна не выдерживает: «С населением должна вестись работа. Я возмущена тем, что в последнее время часто говорят о бесполезности презерватива, мол, он не защищает от вируса! Сегодня лучшей защиты от передачи ВИЧ половым путем пока не придумали».

Есть союзники

Едем дальше – на нашем пути кафе. Артем объясняет: мобильная группа по возможности сотрудничает с работниками кафе и заправок, которым оставляют средства защиты и буклеты для ЖСБ. «Не все, правда, хотят нам помогать, - говорит Артем. – Хозяйка одного из придорожных кафе не пустила нас порог, сказала, что мы такими просьбами ее позорим, компрометируем и распугиваем клиентов. Но в основном мы находим понимание».

Заходим в кафе, здороваемся с официанткой. «Сегодня ваши были днем, но потом приехала милиция». Спрашиваю, часто ли девушки заглядывают в кафе: «Часто, - вздыхает официантка. – Иногда весь вечер сидят, пьют пиво или еще что-нибудь. Если просят презервативы, то даем им».

Артем добавил, что по рассказам дальнобойщиков-старожилов, если бы МАКК выезжал на трассу в 90-х годах, то приходилось бы работать без выходных – столько тогда было женщин, оказывающих сексуальные услуги! Сегодня с развитием Интернета многие ушли с трассы, но отнюдь не из секс-бизнеса.

Около следующего придорожного кафе «улов» удачнее. В зрелой даме Татьяна узнает старую знакомую, которую не видела на трассе несколько лет. Та радостно делится событиями из  жизни: внук подрастает, «хахаль» новый появился… Татьяна предлагает ей талон на обследование, но женщина отказывается: «Ай, далеко ехать в Минск ваш…»

«Жива-здорова, и то хорошо, - говорит Татьяна. – Ведь среди женщин секс-бизнеса высокая смертность – умирают от болезней, их убивают во время криминальных разборок, и они часто попадают в тюрьму: кто за наркотики, кто за кражи…»

Кризис не влияет?

На следующей точке (в достаточной удаленности от Минска) знакомая мобильной группе девушка, узнав, что сегодня в составе команды журналист, старается быстрее распрощаться. Артем уточняет: «Ты же тест недавно делала»? – девушка кивает. – А шприцы нужны? Нет, вспомнил, ты же бросила…» После вопроса Татьяны, есть ли здесь еще кто-то из ее подруг, девушка позвонила по телефону и запрыгнула в остановившуюся рядом с ней машину с минскими номерами. Подошла ее подруга, которая после сдачи теста на ВИЧ согласилась поговорить.

Моя собеседница Лариса (имя изменено) из небольшого районного городка. Ей 39 лет. Говорит, что имеет высшее образование, но не уточняет, какое. Последнее место работы – мастер на заводе:

- В прошлом году осталась без работы, а у меня двое детей – школьники, их нужно кормить, одевать. Муж дает на двоих 1,5 млн в месяц. За съемную квартиру нужно платить. Когда пару месяцев пожили впроголодь, тогда решилась выйти на трассу – это было в ноябре прошлого года. До этого я пару раз девочку знакомую подвозила на машине сюда.

- А кто ваши клиенты? Что это за мужчины?

- (Собеседница усмехается). Скажем так: это ваши мужья… Приезжают из близлежащих городков, очень часто останавливаются машины с минскими номерами. Россияне, которые держат дальний путь. Дальнобойщики. Иностранные строители. Останавливаются те, кому уже совсем невтерпеж...

Не скажу, что из-за кризиса желающих стало меньше, но чувствуется, что у многих проблемы с деньгами, стали чаще просить скидку. Хотя есть такие, кто не торгуется. Нас тут человек десять работает, каждая выходит, когда ей удобно. Милиция нас часто штрафует.

- Ребята рассказали, что когда увидели вас в первый раз в ноябре, вы категорически отказались с ними общаться…

- Тогда я не знала, кто они такие. Но потом, когда работала, видела, как они проезжали мимо. Девушки рассказывали, что они презервативы выдают, тестируют на ВИЧ, в общем, помогают.

Напоследок собеседница вздохнула: «Надеюсь, что найду работу… Не все время ж здесь…»

Домой!

На обратном пути, когда стало понятно, что больше на трассе мы никого не встретим, я попросила Татьяну подвести итоги дня: «Поездка была продуктивной: мы раздали средства защиты и талоны на обследование, провели тестирование и консультирование девушек. Также сегодня мы познакомились с новой девушкой, которая слышала о нас, и наладили контакт с той, которая до этого категорически не хотела общаться и даже отказалась в первый раз от раздаточного материала. Это положительный момент. Сегодня никому не понадобилась консультация юриста, но я думаю, им просто удобнее прийти в АКК, чтобы в спокойной обстановке поговорить. Конечно, далеко не все пользуются случаем обследоваться на ИППП, но, надеюсь, что как вода камень точит, так и они поймут важность того, что нужно следить за своим здоровьем».

КОММЕНТАРИЙ

- В четырнадцати белорусских городах, где отмечается неблагополучная обстановка по распространению ВИЧ, действуют сервисы, предлагающие ЖСБ всестороннюю поддержку. Психологическую и юридическую помощь можно получить в АКК, - рассказывает региональный координатор проекта по городу Минску Анастасия МИНКЕВИЧ. – Правда, далеко не все девушки, изъявившие желание и пообещавшие прийти на консультацию, доходят до АКК. Поэтому намного продуктивнее работа «в поле», заключающаяся в выездах МАКК в те места, где собираются ЖСБ. В Минске «в поле» трудятся 8 социальных работников, которые консультируют ЖСБ по социальным, психологическим, юридическим вопросам, проводят тестирование на ВИЧ, выдают им средства защиты и гигиены. Клиентки считаются неохваченными, если  они не получили презерватив, как средство защиты, и не были проконсультированы о том, как передается ВИЧ. Часто приходится слышать мнение: проституция – зло! Эта уязвимая группа осуждаема обществом, люди не понимают: зачем ЖСБ, которые достойны порицания, оказывать какую-то помощь? Но в нашу задачу не входит это явление искоренить, потому что, как показывает практика, оно неискоренимо с древнейших времен. Мы принимаем девушек такими, какие они есть, но при этом работаем над снижением вреда в плане распространения ВИЧ, ИППП. Наша задача - максимально защитить от ВИЧ наших клиенток и их окружение, потому что почти все они имеют детей, мужей, половых партнеров, на которых может распространиться ВИЧ-инфекция, и так до бесконечности.